Добавляю статью про события в Минске.
Жаль детей. До боли.
Крестовый поход детей
У отцов опустились руки
Виктор МАРТИНОВИЧ
http://www.belgazeta.by/20060327.12/010230141
Ни для кого появление на Октябрьской площади не было так чревато, как для студентов. Чем оно грозило взрослым? Ну отсидкой в изоляторе, ну потерей места в госучреждении. Но СИЗО сейчас напоминают независимые форумы - там не страшно, там все свои; работу же всегда можно найти другую. А вот студенты рисковали потерять то единственное, чего достигли к своим годам, - место в вузе. Восстановлению отчисленные за политику у нас не подлежат…
Никогда еще на площади не было столько студентов. Именно они, не помнящие уличной войны 90-х, не видевшие БТРов в центре города в 2000г., поверили в то, что что-то может измениться.
Вопрос, что конкретно их не устраивало, важен для понимания ситуации не меньше, чем природа их смелости. Накануне выборов им подняли стипендии, за границей они почти не бывали (поездить по миру успели представители более взрослого поколения, которые теперь подходят скорее под категорию «молодых специалистов»), о том, что такое свобода, имеют весьма опосредованное впечатление. По сравнению с серединой 90-х изменился даже российский контекст: тогда люди видели ельцинскую вольницу в 700 км от Минска и дурели от той свободы, которой пользовались их российские друзья.
Теперь у нас с Россией - один большой социалистический лагерь. Примерно с идентичными условиями содержания. Чего не хватало им, смотрящим Первый музыкальный канал, слушающим Диму Билана и думающим, что Moby спел только одну песню - «Why does my heart?» Они ведь совсем не европейцы, даже по сравнению с киевлянами. Они мирно сосуществовали с обязательным госраспределением, отдельным конкурсом для выходцев из Могилевской и Гомельской областей, повсеместным президентом и лекциями по идеологии. Что их мобилизовало? Какая свобода, какая мечта и представление о ней заставили ночевать на 10-градусном морозе в нейлоновых палатках, в которых холодно даже при +100С?
И еще. Где все эти дни были их родители, старшие братья, бабушки, дедушки, тети и дяди? Все те, кто ходил на «Чарнобыльскiя шляхi» и «Днi волi» до 2000г.? Благодаря выборам народ действительно небывало политизировался, по городу пошел гул, которого не слышно было по меньшей мере с 1994г. В общественном транспорте снова громко спорят: хвалят и осуждают. Но при этом взрослые сидят по домам и ждут выпусков новостей, в которых нет-нет, да и мелькнет лицо сына, брата, племянника…
Нельзя сказать, что они боятся идти сами. Боятся-то как раз именно студенты. Некоторые из них 18 марта были твердо убеждены, что в день выборов начнется стрельба в толпе. И все же шли. Бывалые знали: стрельбы, наверное, не будет, т.к. все подобные ситуации в Беларуси разрешаются жестоко, но без крови. И, уверенные в том, что более чем 10-тысячной толпе ничего особенно не угрожает, оставались дома.
Какая-то часть той, зрелой, гвардии все-таки появилась на площади в день выборов, придав массовости акции у Дворца профсоюзов 19 марта. Вышли, постояли и ушли. Навсегда. По всей видимости, не почувствовав того настроения, которое было разлито в воздухе в 1996-м.
В итоге дети на площади остались одни. Знакомые журналисты рассказывали, как объясняли им, несмышленым, что за водой надо ходить группами по 20-30 человек (тогда не возьмут), что греться можно в соседнем интернет-кафе (которое потом, правда, все равно закрыли), что можно выстраивать коридоры из протестующих до такси и тогда можно будет уезжать без хапуна. Они наивно раскрывали глаза и горячо благодарили своих «нянек». И, как правило, оставались сидеть на морозе, неорганизованные, окоченевшие, но продолжающие во что-то верить.
Я слышал, как стоявшие на выходе из метро милиционеры их жалели. Людям в погонах, имеющим представление о чести, было как-то странно, что взрослые дяди отрубили детям свет, что им запрещают подносить еду и горячий чай, что площадь фактически взята в кольцо и каждый, кто в одиночку уходит с нее погреться, задерживается. В конце концов, у милиционеров тоже есть дети и, пусть даже они никогда не выйдут на площадь, эти дети порой совершают ошибки. Не знаю, правда, есть ли дети у тех бойцов, которые толкали в автобус всех, кто пытался пронести к палаткам термосы с кипятком…
Ни один из них не пожаловался на то, что их предали. Таких разговоров на площади не было. Дети ни в чем не обвиняли оппозицию. Единый кандидат ночевал на площади вместе с ними. Вместе с ними мерз в ночь с 21 на 22 марта при -130С в ожидании штурма. Дети ни в чем не обвиняли своих родителей, своих старших товарищей - молодых специалистов, так и не решившихся надеть оставшийся с 1996г. значок с бело-красно-белым флагом и встать рядом. Дети продолжали верить, даже когда верить было уже не во что.
Эта история до боли напоминает печальные события, случившиеся в 1212-13гг. в Европе. После третьего крестового похода распространилось убеждение, что только безгрешные дети способны освободить Святую землю. Из крестьянских семей Северной Франции и Прирейнской Германии был составлен отряд из 30 тыс. юных «крестоносцев». Их благословил папа Иннокентий III, воскликнувший: «Дети бдят, пока мы дремлем!» В Марселе толпа села на семь кораблей, которые, как потом оказалось, принадлежали работорговцам. Два из них потерпели крушение близ острова Сан-Пьетро, всех же, прибывших на остальных пяти, владельцы кораблей просто продали в рабство. Большинство детей попали ко двору халифа и отличились там безропотностью и послушанием в исполнении своих обязанностей.
Точно так же - безропотностью и послушанием - могут закончить и участники белорусского «крестового похода детей». Когда утихнут зачистки, когда отбывшие административное наказание вернутся в вузы и узнают, что их оттуда попросту отчислили, и никто из взрослых снова не станет на их защиту, может появиться поколение таких разочаровавшихся во всем циников, таких безнадежных пессимистов, что «порядок и стабильность» спустятся на Беларусь на долгие годы.
|
Сайт Синтона
Расписание тренингов
