Стоя перед автоматом по продаже сигарет, я пыталась понять, как он работает, когда вдруг услышала рядом, слева от себя, незнакомый голос:
– Вставляешь деньги сюда…
Я тут же повернулась и уставилась на него – кудрявые черные волосы, серьезные глаза и ямочки на щеках. Но едва я успела все это заметить, как снова услышала тот же голос:
– А потом нажимаешь одну из этих кнопок. Ты какие сигареты куришь?
Только теперь этот голос шел с другой стороны, справа. И когда я обернулась, то едва устояла на ногах: передо мной был точно такой же юноша. Я посмотрела на первого, затем на второго, затем снова на первого.
Так я встретила Двойняшек.
– Ты чего?
– Испугалась?
– Не бойся.
– Ты нам нравишься.
– Да, ты красивая…
Они говорили то попеременно, то хором, и поначалу это казалось мне странным. А потом я привыкла. Они были милыми, даже забавными.
Близнецы купили мне сигарет, и я уже собиралась было закурить, когда внезапно услышала позади себя голос Лиса:
– А ну, клонированные, проваливайте отсюда! Это моя девчонка!
Двойняшки переглянулись и нахмурились. Я не сразу поняла, что имел в виду Лис. Но когда смысл его слов дошел до меня, я тут же возмутилась:
– Кажется, ты что-то перепутал. Я не твоя девушка. И они никуда не уйдут. Они мои друзья.
Лис растерянно захлопал глазами – он был такой смешной в этот момент. А Близнецы благодарно заулыбались мне. Однако мне вдруг стало жалко Лиса, и я добавила:
– Но ты можешь остаться, если хочешь. Хочешь?
Он пробурчал что-то невнятное, затем покосился на Двойняшек:
– У них все равно, небось, денег нет.
Близнецы только захихикали в ответ:
– У нас есть деньги.
– Да, у нас достаточно денег.
– Не беспокойся.
Лис пожал плечами и украдкой огляделся вокруг, затем как будто случайно прикоснулся к моей руке и оставил в ней что-то маленькое, твердое и округлое – пилюлю. То же самое он проделал и с Двойняшками, каждый из которых вытащил из кармана и протянул ему в кулаке по крупной купюре:
– Этого хватит?
– Вполне, – ухмыльнулся Лис.
Положив свою таблетку в рот, он сделал глоток минеральной воды и протянул мне бутылку:
– Запей.
Потом, когда мы вышли на танцпол, сначала все было так же, как обычно: монотонная музыка, мелькание огней, какие-то люди вокруг. Мы вчетвером образовали небольшой кружок, пританцовывая на месте без особого энтузиазма. А Лис кричал нам:
– Танцуйте! Давайте, двигайтесь! – И подмигивал мне: – Танцуй!
А затем что-то произошло – я не знаю… Только мне вдруг почудилось, что мое тело превратилось в пружину, которая, что бы я ни делала, находилась в постоянном напряжении. Я могла, казалось мне, извиваться, растягиваться, как угодно. И это было ужасно приятно.
Тем временем Лис улыбался и кричал мне:
– Танцуй!
А я смеялась и тоже кричала ему:
– Но мне хочется петь! Я хочу петь!..
– Ну так пой! Танцуй и пой!..
И я пела, пела странную песню на незнакомом языке. Я танцевала и пела, и смотрела на Двойняшек, и видела их улыбки. Но время от времени мне почему-то казалось, что передо мной не двое Близнецов, а трое, четверо и даже больше…
Распечатан. Распечатан и "Говорят".
Прочитаны: "Человек с портфелем", "Мой милый"
.Любопытное ощущение у себя замечаю, когда какой-то законченный мной проект, над которым упорно и с любовью трудился, начинает существовать независимо от меня, жить своей жизнью. У меня есть гипотеза, что матери испытывают нечто подобное, когда их дети обретают самостоятельность; художники, отдавшие только что написанную картину в галерею; писатели, опубликовавшие своё последнее произведение.
Дальнейших успехов и развития.
Спасибо, Леш! Твои комментарии меня всегда очень радуют!
