Вопрос про Санчу Пансу все же спорный.
Доподлинно известно, что обжора полный,
Имел к мучному он невиданную страсть.
Кусочку булочки он не давал пропасть
Среди просторов хлебницы холодной
Даже тогда, когда был неголодный.
Так надо ль говорить, что наш румяный друг,
Украшенный, к тому ж, носком из аксельбантов,
Привлек его внимание не вдруг,
А можно даже думать... специально...
Узнав, что бедный Панса уж неделю
Не брал ни капельки мучного в рот,
Наш колобок (ужжжжасный обормот!)
Разлегся на полянке между делом,
Где Санчи пролегал нелегкий путь,
С которого не мог он просто так свернуть...
В лучах заката, средь зеленой травки,
Лежал наш колобочек... гладкий-гладкий!
Такой весь теплый, вкусный, очень нежный,
Носочком он помахивал небрежно,
И пах так одурительно изюмом,
Что даже Дон Кихот, глотая слюни,
Заметил: "Санчо! Видно, дивный вкус
Имеет этот булочный арбуз!
Уверен, Дульсинея будет рада,
Когда склоня колено перед ней,
Вручу ей прямо в руки сей трофей!
Падет она перед моей любовью,
И в редикюле будет очень гордо
Всегда его с собой носить,
Чтобы подружек несказанно удивить.
О, Санчо! Друг ты мой любезный!
Слезай с осла и принеси немедля
Мне этот хлебо-булочный продукт!
И шевели поршнями, милый друг!"
А Санчо Дон Кихота уж не слушал.
Он видел лишь, что где-то в двух шагах,
Лежит и гадко лыбится на солнце
Невероятного размера хлебный шар.
И наплевать на мЕчты Дон Кихота,
И все равно, чего желает он,
Когда желудок уж неделю просит,
Хотя бы маленький, но все таки, батон.
А колобок все это видел в сердце Панчи.
Коварно подмигнув ему глазком,
Он покатился, пожелав ему удачи,
Удачи пожелал... и был таков!
Тут Санча озверел!
Роняя слюни, ругаясь и лупя розгОй осла,
Помчался он немедленно в погоню,
Уверненный, что схватит колобка.
Два дня прошло - все длится, длится скачка.
Наш Санчо отощал и бородой зарос.
И колобок наш, вот ведь незадача,
Изгваздался в пыли, колючками порос...
Не думал он, что сей толстяк известный,
Окажется преследовальщиком резвым!
Но вот уж близится итог сей сказки.
Смотрите - мельница склонилась над прудом...
В ней жил один товарищ очень странный.
Не то был мельник он,
Не то был управдом...
Давно водил он с колобком дружбанство.
Бывало, сядут вечерком за стол,
Дерябнут пару стопок суперкваса,
И до полуночи шумят, словно с Гоморрою Содом.
И как-то в такой вечер порешили
Они злодейски Санчу извести.
На мельницу его загнать насильно
И средь зерна его до смерти довести.
Ужасный план составлен очень четко.
Но неучтен один лишь фактор в нем,
Что сторого по субботам, не без толку,
С буфетчицей гуляет управдом.
А ведь сейчас как раз идет суббота...
И с каждым метром ближе к мельнице они...
Но бедный колобок, увы, не помнит,
Что в этом здании мельнИка не найти.
Ворвались в мельницу!
Мешки, труха, корзины,
Стук жерновов и облака муки...
Чтоб потеряться здесь не нужно много силы...
Достаточно лишь в бок чуть отойти...
И ждет тогда кошмарная кончина
Средь жерновов, что вертит сила рек...
А колобок уже не видит света,
Он мчится, как ужаленный, наверх,
Срывается! И падает в пучину,
Где мУка, и мука, и старых камней смех..
Последние секунды! Что же делать?!
Он вспомнил все, он даже простил всех..
Он приготовился простится с этим миром,
Вернуться в изначальное, return to innocence...
Но чья-то смелая и сильная рука
В последний миг схватила колобка,
И не дала ему пропасть средь килограмма зерен.
А он-то бы пропал, уж будь покоен!
Да, это Санчо был.
Не мог он допустить,
Чтоб этот черствый, грязный, тощий булка,
Пропал, когда он очень хочет есть...
К тому ж сказалася двухдневная прогулка.
Он рот открыл, и зубы навострил,
Он даже вымыл пред едою руки...
Но что-то все ж сломалось у него внутри,
Не вынес организм такой нагрузки...
Он тихо лег.. и облако муки
Его окутало, как будто снежным шаром...
А колобок, потрЯсенный до глубины души,
Ушел в Тибет и стал он там... монахом