Тихими, мягкими шагами ты заходишь в комнату - неслышно, как кошка. Не включая свет, стоишь на пороге и прислушиваешься к дыханию. Моему дыханию. Я знаю, что это ты, Антошка. Твои тихие шаги я слышу всегда - и узнаю всегда. С тех давних (давних - хе-хе) пор три года назад, когда ты так же заходил в палату, так же стоял на пороге, так же слушал... Знаешь, Антошка, мне кажется, я так никогда и не сказала тебе, как же я тебе благодарна за те твои шаги. Тяжело болеть - это... тяжело. Тяжело болеть медику - наверное, тяжело вдвойне. Тяжело болеть, когда коллеги вытаскивают с того света, а потом лежишь в реанимации - но им приходить можно и нужно, и они приходят, и некуда деться от этого чувства беспомощности... это очень тяжело. Наверное, легче было бы где-то далеко, где никто тебя не знает, и висеть между жизнью и смертью можно как все, на общих правах...
Мне как-то до сих пор трудно сформулировать словами, почему это было так плохо. Так плохо, что я больше не вернулась туда, ушла работать в другое место. Так плохо видеть знакомые лица, смотреть в них снизу вверх - и не понятно, кто же ты сейчас - друг, коллега, пациент? Говорят правду - или нет? Знают, что ты знаешь больше и поймешь больше - и скрывают больше? Честно, я так до сих пор и не поняла этого чувства... Странное оно какое-то... Но вот ты, Антошка... Ты сделал что-то такое, что помогло вынести всё. Что-то неуловимое, чего не хватало всем остальным... Может быть то, что ты всегда разговаривал со мной как обычно - тихо и ласково, и всегда только правду - но при этом всегда присаживался на корточки возле кровати так, чтобы не смотреть на меня сверху вниз. Никогда не называл меня доктором и коллегой, меняя повязки и вводя едкую гадость, и... много чего еще делая. Правда же, звучало, как издевка: "Доктор Стюарт, как вы себя сегодня чувствуете? Щас сделаю последний укольчик..." Куда уж там последний... И совсем по другому: "Потерпи еще капельку, ладно, Жень?" Ты единственный открывал в палате окно не потому что проветрить, а потому что "уже сирень расцвела - чуешь, как пахнет? Скоро лето..." Твое тихое спокойствие и достоинство позволяло сохранять спокойствие и достоинство и мне - даже в самые унизительные моменты, при самых неприятных процедурах... не было чувства, что это твоя обязанность, твоя работа - хотя это и была твоя работа. Так заботятся о самых близких и родных... Именно такими были твои шаги. Спасибо тебе за них, Антошка.
К чему это я всё? У нас в реанимации лежит мой коллега - и наш с тобой общий друг. Ему очень плохо - и будет плохо еще долго... И я не знаю, как сделать так, чтобы это его "плохо" не усугублялось нашим присутствием. И не знаю, как объяснить Ане и Ингриде, что это значит - твои родные шаги. И как сделать их шаги родными для Стефана - тоже не знаю. Приехал бы ты, а, Антошка? Хоть на пару недель, пока самое тяжкое время... Знаю, сессия на носу и твои студенты в тихом шорохе перед квалификационным экзаменом - но имея наставником тебя, они просто не могут не стать замечательными врачами и сестрами. А Стефану плохо... Ты же приехал тогда - для меня... Я знаю, что я маленькая подлиза и занимаюсь мелким подхалимажем - но ты правда нам нужен здесь. И я вобщем-то даже знаю, что ты непременно приедешь - или может быть, уже едешь, ведь письма разослали еще утром. Но мне просто показалось, что пришло наконец время сказать тебе это спасибо. Оно как-то висело между нами - пусть больше не висит. Пусть уютно греется в твоем кармане, мое маленькое, тихим шепотом произнесенное спасибо.
Спасибо тебе, Антошка, капелька моего сердца!  |
Сайт Синтона
Расписание тренингов
