Долго думал с чего начать. Начну пожалуй вот с этого. Суть поднятых тобою вопросов в начале топика заключается в том, чтобы объяснить НЕВЕРУЮЩЕМУ человеку суть и смысл заповедей для ВЕРУЮЩЕГО. Не буду повторять того, что я написал применительно к данному вопросу в том топике, из которого ты эту тему перенес. Но все равно советую еще раз перечитать.
Вопрос в данном случае стоит не в том, что верующий НЕ СПОСОБЕН дать ответ на КОНКРЕТНЫЕ вопросы. Вопрос в том, чтобы не дать их по принципу "отвали моя черешня", а попытаться дать их так, чтобы НЕВЕРУЮЩИЙ понял. Можно конечно бросаться каноническими терминами, цитатами из Предания и Писания и делать это вполне конкретно и правильно с точки зрения вероучения. НО... Это не даст особого эффекта для неверующего, поскольку у нас нет общности в самом главном - в вере. Следовательно нужно искать некий общий знаменатель не в цитатах из Писания и Предания, которые для неверующего не авторитет, а по возможности искать его в повседневной жизни. Что я и попробую сделать максимально абстрагируясь от кононизма и мозгословия.
Но сделаю это по частям - и не хочется перегружать текст, да и времени у меня сейчас, к сожалению, маловато. Так что заранее извиняюсь за некоторую возможную неполноту и недосказанность
Итак. Если я правильно понял основная суть нескольких "вопросов к христианству", изложенных в начале заключается в том "КАК МОЖНО ЛЮБИТЬ СВОИХ ВРАГОВ" (в конечном счете именно на это и направлены указанные тобою "спорные" заповеди.
Не секрет, что заповедь о ПРОЩЕНИИ - одна из самых тяжелых и неудобоваримых в христианстве. Что бы мы не пробовали делать, исполняя ее, все будет трудно. Но я думаю, две вещи мы можем сделать, и они облегчат нам нашу трудную задачу.
1) Приступая к изучению математики, мы начинаем не с дифференциального исчисления, а с простого сложения. Точно так же, если мы действительно хотим (а все зависит именно от нашего желания) научиться прощать, нам, наверное, следует начать с чего-то полегче, чем заядлых личных врагов, (которых по правде замочить мало
. ) Например, с того, чтобы простить мужа, или
жену, или родителей, или детей, или ближайших соседей за что-то, что они
сказали или сделали на прошлой неделе. Это, возможно, захватит наше
внимание.
2) Затем нам надо понять, что значит "любить ближнего, как самого
себя". А как я люблю себя? Вот сейчас, когда я подумал об этом, я понял, что у меня нет особой нежности и любви к себе самому. Я даже не всегда люблю свое собственное общество.
Значит, слова "возлюби ближнего своего", очевидно, не означают "испытывай к нему нежность" или "находи его привлекательным". Впрочем, так и должно быть, потому что, конечно же, как бы вы ни старались, вы не заставите себя почувствовать нежность к кому бы то ни было.
Далее. Хорошо ли я отношусь к самому себе? Считаю ли я себя приятным человеком? Что ж, боюсь, что минутами - да.
Но люблю я себя не поэтому; не потому, что считаю себя славным парнем. На деле все наоборот, а именно: любовь к себе заставляет меня думать, что я, в сущности, славный парень.Следовательно, и врагов своих мы можем любить, не считая их приятными людьми. Это великое облегчение. Потому что очень многие думают, что простить своих врагов значит признать, что они, в конце концов, не такие уж плохие, тогда как на самом деле всем ясно, что они действительно плохи.
Давай продвинемся еще на шаг вперед. В моменты просветления
я не только не считаю себя приятным человеком, но, напротив, нахожу себя просто отвратительным.
Я с ужасом думаю о некоторых вещах, которые я совершил.
Значит, мне, по всей видимости, дозволяется ненавидеть и некоторые поступки моих врагов. И вот уже мне вспоминаются слова, давно произнесенные отцами Церкви: "Ты должен ненавидеть зло, а не того, кто совершает его". Или иначе: "Ненавидеть грех, но не грешника".
Долгое время я считал это различие глупым и надуманным; как можно ненавидеть то, что делает человек, и при этом не ненавидеть его самого? Но позднее я понял, что
годами именно так и относился к одному человеку, а именно к самому себе.
Как бы я ни ненавидел свою трусость или лживость, или жадность, я тем не менее продолжал любить себя, и мне это было совсем не трудно.
Фактически я ненавидел свои дурные качества потому, что любил себя. Именно поэтому так огорчало меня то, что я делал, каким я был.
Следовательно, христианство не побуждает нас ни на грань смягчить ту ненависть, которую мы испытываем к жестокости или предательству. Мы должны их ненавидеть. Ни одного слова, которые мы сказали о них, не следует брать обратно. Но христианство хочет, чтобы мы ненавидели их так же, как ненавидим собственные пороки, то есть чтобы мы сожалели, что кто-то мог поступить так, и надеялись, что когда-нибудь, где-нибудь он сможет исправиться и снова стать человеком.
Стоит Попытаться продвинуться еще на шаг вперед. Означает ли "Возлюби врага своего", что мы не должны его наказывать? Нет: ведь и то, что я люблю самого себя, не значит, что я всячески должен спасать себя от
заслуженного наказания, вплоть до смертной казни. Если ты совершил убийство, то по христианскому принципу надо сдаться в руки властям и испить чашу даже до смерти. Только такое поведение было бы правильным с христианской точки зрения. Поэтому я полагаю, что судья-христианин абсолютно прав, приговаривая преступника к смерти, прав и солдат-христианин, когда убивает врага на поле сражения. Известное "Не убий" приводится в неточном переводе. Дело в том, что в греческом языке есть два слова, которые переводятся как глагол "убивать". Но одно из них значит действительно просто "убить", тогда как другое -- "совершить убийство". И во всех трех Евангелиях -- от Матфея, Марка и Луки,-- где цитируется эта заповедь Христа, употребляется именно то слово, которое означает "не совершай убийства". "Убивать" -- далеко не всегда означает "совершать убийство", так же как половой акт не всегда означает прелюбодеяния. Когда воины спросили у Иоанна Крестителя, как им поступать, он и намека не сделал на то, что им следует оставить армию и бросить оружие (Толстой был в ярости от этого ответа!
). Ничего такого не требовал и Сам Иисус, когда, например, встретился с римским сотником. Образ рыцаря-христианина, готового во всеоружии защищать доброе дело, -- один из великих образов христианства. Вспомним, что Церковь не одну дивизию составила Отцу Небесному в лике святых. Да, война -- вещь отвратительная, и я уважаю искреннего пацифиста, хотя считаю, что он полностью заблуждается.
Я могу себе представить, что кто-нибудь скажет: "Если человеку
дозволено осуждать поступки врага и наказывать и даже убивать его, то в чем же разница между христианской моралью и обычной человеческой точкой зрения?"
Разница есть, и колоссальная. Помните: мы, христиане, верим, что человек
живет вечно. Поэтому значение имеют только те маленькие отметины на нашем внутреннем "я", которые в конечном счете обращают душу человеческую либо в небесное, либо в адское существо. Мы можем убивать, если это необходимо, но
не должны ненавидеть и упиваться ненавистью. Мы можем наказывать, если надо, но не должны испытывать при этом удовольствия. Иными словами,
мы должны убить глубоко гнездящуюся в нас враждебность, стремление отомстить за обиды.Я не хочу сказать, что любой человек может прямо сейчас покончить с этими
чувствами. Так не бывает.
Я имею в виду следующее: всякий раз, когда это чувство шевелится в
глубине нашей души, заявляя о себе, день за днем, год за годом, на
протяжении всей нашей жизни, мы должны давать ему отпор. Это тяжелая работа, но не безнадежная. Даже когда мы убиваем или наказываем, мы должны так относиться к врагу, как относились бы к себе, то есть желать, чтобы он не был таким скверным, надеяться, что он сумеет исправиться. Короче, мы должны желать ему добра. Вот что имеет в виду Библия, когда говорит, чтобы мы возлюбили своих врагов:
мы должны желать им добра, не питая к ним особой нежности и не говоря, что они -- славные ребята, если они не таковы. Да, это значит любить и таких людей, в которыхнет ничего вызывающего
любовь.
Но, с другой стороны, есть ли в каждом из нас что-нибудь так уж
достойное любви и обожания? Нет, мы любим себя только потому, что это мы
сами. Бог же предназначил нам любить внутреннее "я" каждого человека точно так же и по той же причине, по которой мы любим свое "я". В нашем собственном случае Он дал нам готовый образец (которому мы должны следовать), чтобы показать, как эта любовь работает. И, воспользовавшись собственным примером, мы должны перенести правило любви на внутреннее "я" других людей. Возможно, нам легче будет его усвоить, если мы вспомним, что именно так любит нас Бог: не за приятные, привлекательные качества, которыми, по нашему мнению, мы обладаем, но просто потому, что мы -- люди. Помимо этого нас, право же, не за что любить. Ибо мы способны так упиваться ненавистью, что отказаться от нее нам не легче, чем бросить пить или курить.
Аминь